Гарпии - Страница 107

107

Стоя перед строящейся виллой, Роберт выходил из себя:

— Слов нет, ну и кретин же этот продавец! Доставляет клиенту товар, а того не знает, что тот здесь не живет и жить не может, ведь работы еще... Остается телефон.

— Что ж, — стараясь сохранять философское спокойствие, — отвечал Бежан. — Телефон есть, будем звонить до посинения...

* * *

После того как они уехали, а другие отправились спать, Доротка сбежала из дома. Нет, не навсегда, а просто поддалась на уговоры Яцека обмыть вдвоем получаемое наследство. Он пригласил девушку в «Барбадос», второпях ничего лучшего не пришло в голову. Доротка, совершенно незнакомая со злачными местами Варшавы, охотно приняла приглашение. Чтобы избежать попреков случайно подвернувшейся тетки, дом покинула через узкое оконце чулана.

А в «Барбадосе» Доротка окончательно влюбилась в Яцека. Оказалось, ко всем уже ранее известным достоинствам молодого человека прибавилось еще одно — он великолепно танцует! А если учесть, что к танцам Доротка проявляла такой же талант, как к иностранным языкам, то не удивимся, узнав, — Яцек и вовсе потерял голову.

Домой на улицу Йодловую Яцек отвез девушку в начале третьего ночи, на такси, конечно, надо же хоть раз в жизни позволить себе хотя бы вина выпить! Свою машину он оставил у «Барбадоса», ничего, завтра возьмет ее оттуда.

Высадив Доротку у ее дома, не сразу развернулся и уехал, как какой-нибудь неотесанный чурбан.

Нет, как джентльмен, довел ее до дома и подождал, пока божество не окажется дома.

Убегая с любимым, Доротка предусмотрительно оставила окно чулана приоткрытым, и теперь сразу заметила, как из него тянется полоска дыма. Голова немного кружилась, это верно, и от выпитого, и от обилия нахлынувших чувств, но не до такой степени. Девушка пригляделась повнимательней, потом повернулась и со всех ног бросилась вдогонку за Яцеком, с которым только что распрощалась.

Тот уже садился в машину, но при виде Доротки выскочил обратно. — Дым идет! — задыхаясь, сообщила девушка.

— Откуда?!

— Из дома. Точнее, из моего чулана. Езус-Мария, неужто пожар?

Как думаешь, стоит в дверь войти? Тетки проснутся, ну да ладно.

— Я с тобой!

Доротка сунула ключ в замок входной двери, тот, как всегда, громко лязгнул, но в комнате Фелиции никто не отозвался. Доротка осторожно открыла дверь в кухню, и оттуда повалили клубы удушающего дыма. И в самом деле, что-то горело, а может, только тлело, потому валил только дым, огня не было видно. Стараясь не вдыхать дым, Яцек, оттолкнув Доротку, бросился к кухонному окну, а Доротка поспешила в соседний чуланчик и тоже распахнула окошко, теперь уже настежь. А так как входная дверь осталась открытой, сквозняком потянуло черный, густой дым на улицу.

Яцек выволок девушку из дома.

— Задохнешься! Подождем, пусть дым выйдет Не догадываешься, что там могло загореться?

Теперь дым выходил интенсивно, сразу в две стороны.

— Тетка Фелиция спит внизу, может задохнуться, — с беспокойством проговорила Доротка. — Надо ее разбудить. А что горит — ума не приложу.

У нас в кухне хранилась с давних пор старая плита, когда-то ее топили углем. Неужели Сильвия совсем спятила и развела в ней огонь? Да нет, когда я уходила, она уже спала.

— Загорелись электроприборы? Оставили чайник включенным, — предположил Яцек. — или горит электропроводка. Да нет, что-то слишком много дыма.

Доротка потянула носом.

— Какая-то гарь... Слушай, точно так пахло в детстве, когда топили «козу».

— Что еще за коза?

— Маленькая железная печурка. Была с железной трубой, давно уже стоит в кухне без трубы, ею целый век не пользовались. Все собирались выбросить, да Фелиция не позволяла. Я не ошибаюсь, точно такой шел чад, но не понимаю, кому пришло в голову ее теперь разжигать?

— Вызываем пожарных? Хотя, вроде бы дыма стало поменьше. Пойду-ка погляжу.

Доротка не стала кричать — только через мой труп и нечего подвергать опасности жизнь. Она просто пошла следом за парнем. Теперь уже можно было разглядеть, что происходит на кухне. А происходили ужасные вещи. Огонь бушевал как в «козе», так и в большой старой плите, которую уже сто лет не топили. Не удивительно, что не столько бушевал огонь, сколько валил дым. И не только потому, что дымоход давно забился. Горела какая-то непонятная, но очень вонючая субстанция.

— Немедленно разбуди теток! Живы ли? А я попытаюсь тут погасить. И он попытался вывалить на железную плиту у топки вонючую субстанцию из печки. Ему помог прибежавший водитель такси, почуявший несчастье. Вдвоем удалось тлеющую гадость выбросить в окно.

Доротка меж тем трясла за плечо крепко спавшую Фелицию. Та всегда отличалась здоровым, крепким сном, хотя безустанно жаловалась на бессонницу. Вот и теперь спала без задних ног, и Доротка могла бы принять ее за мертвую, если бы не довольно громкий храп. Наконец Фелиция открыла глаза.

— Ты что? — хриплым со сна голосом спросила она. — Спятила? Зачем меня разбудила?

— Тетя, вставайте же, дом горит! — кричала перепутанная Доротка.

Фелиция проснулась наконец полностью, села и принялась оглядываться. Оставив ее, Доротка помчалась наверх. Разбудила Меланью, потом, с гораздо большим трудом, Сильвию. Удостоверившись, что обе тетки живы и не задохнулись от дыма, девушка сбежала вниз. Фелиция к этому времени начала неловко натягивать халат.

— Наконец-то тебе удалось дом поджечь! — проворчала тетка. — Который час?

Не отвечая, Доротка устремилась в кухню. Там Яцек с шофером-таксистом выбросили за окно остатки дымящейся ветоши, Яцек мрачно изрек:

107